Анатолий Рыбаков «Екатерина Воронина»

- Почему?

- Я весь день на работе. Буду уходить, когда Ирина еще не встала, приходить, когда она уже легла. Буду в доме как ночлежник.

Потягиваясь, он сказал:

- Не такое уж это неразрешимое дело - работа.

- Работу я не брошу.

- Я и не предлагаю тебе бросать работу. Но можно перейти на более легкую. Все же семья, дом, а может быть, и народишь кого-нибудь, а? Какого-нибудь парнягу.

- Но, с другой стороны, - продолжала размышлять Катя, - нынешнее положение тоже глупо. Я не могу приходить к вам, сохраняя с тобой такие неопределенные отношения.

- Об этом я и говорю, - подхватил Леднев, - надо все решить одним ударом. Это лучше, чем так тянуть. И для нас, и для Ирины. Пойдем в загс, как полагается, устроим небольшой «фестиваль». А потом все образуется.

Она смеялась.

- А может быть, нам до осени не встречаться? Будем как жених и невеста, чинно, благородно.

- Ну нет, - объявил Леднев, - уж это завоевано, не уступлю.

* * *

Вот и Кудьма.

Тот же шаткий деревянный мостик, лодки на берегу, сети на кольях, каменистая тропа с острыми гранями булыжников и мелкой, осыпающейся под ногами галькой.

Лавчонка сельпо, похожая на кирпичный сарай. Узенькие улички. Тесно прижавшиеся друг к другу дома. Наклонные участки огородов, сады на склонах горы.

Старики в кителях с якорями на медных пуговицах, в форменных фуражках - отдыхающие на покое ветераны волжского флота. Незнакомые молодые люди, девушки - наверно, студенты, приехавшие на каникулы. Дети, которых узнаешь только по тому, из чьих домов они выходят. Затихающие в вечернем тумане звуки улицы. И поля в дальней синеватой дымке.