Анатолий Рыбаков «Екатерина Воронина»

Леднев был в отличном расположении духа. Звонили из министерства, его вызывают в Москву, через два дня он выезжает, надеется, что его наконец утвердят начальником пароходства.

- Посидим в театре, - сказал он, передавая Кате билет, - и поедем в какой-нибудь кабачок, завтра воскресенье - значит можем погулять. - Он на минуту задумался, что-то вспоминая. - Да, эта крановщица, которая заболела…

- Ошуркова?

- Вот-вот, Ошуркова. Как она?

- В больнице еще. Скоро выйдет.

- Ты с ней будь поосторожней.

- То есть? - не поняла Катя.

- Особенно не выдвигай.

Катя во все глаза смотрела на Леднева.

- Я не понимаю. Что значит «не выдвигай»?

- Видишь ли, - поморщился Леднев, - тут штурман один, - Леднев посмотрел на запись в календаре, - Сутырин… плавает на «Керчи» с твоим отцом. Из-за Ошурковой бросил семью, жена осталась без средств, пошла работать в торговую сеть, а там по неопытности, а может быть, по злому умыслу - проворовалась.

- Откуда ты это знаешь?

- Жена Сутырина была у меня.

- А какое ото имеет отношение к Ошурковой?

- Согласен, никакого. Но Ошуркова выдвигается в первые крановщицы, ею начнут интересоваться - и вдруг обнаружится эта история. Девица легкого поведения, увела у кого-то мужа… - Леднев кивнул на дверь: - Видала Пахрюкова? Супруга Сутырина уже в газету настрочила, грозится в Москву поехать. Она, видно, сволочь. Но одна сволочь может испортить жизнь десятку честных людей. Значит, не надо давать ей повода.