Анатолий Рыбаков «Екатерина Воронина»

Не оглядываясь, Катя медленно шла в толпе, не оглядываясь, вышла из зала. Мостовой тут же поравнялся с ней.

- Неожиданная встреча! - заговорил он. - Вы давно в Ленинграде?

- С неделю, - ответила Катя, удивляясь своему спокойствию.

- Какими судьбами?

- В командировке.

- Где остановились?

- В «Астории».

- Хорошая гостиница.

- Мне удобно. Институт рядом, на улице Герцена.

- Водного транспорта, - определил Мостовой уверенным тоном человека, хорошо знающего свой город.

- Да.

Некоторое время они молча двигались в толпе, потом Мостовой сказал:

- Как странно! Вы здесь, в Ленинграде, да еще на этом концерте.

- Да, смешно.

В зале их места были боковые, и они сидели, чуть повернувшись к эстраде. Мостовому был виден Катин характерный, чуть скуластый профиль, тяжелые каштановые волосы, облегавшие стройную смуглую шею.

После концерта, подавая ей шубу, он спросил:

- Надеюсь, я вас еще увижу? Я покажу вам город.

- Заманчиво, конечно. Но это возможно только вечером. А вечером мы ничего не увидим.

- Все увидим.

- Ну что ж, позвоните мне послезавтра в восемь часов. Вероятно, я буду дома.

Юность, война… Город в затемнении, госпиталь, раненые, Евгений Самойлович… У Кати не было злого чувства к Мостовому. То, что тогда, в двадцать лет, представлялось катастрофой, теперь воспринималось спокойно. Когда-то ей хотелось отомстить Мостовому, причинить ему ту же боль, какую он причинил ей. Теперь ей было безразлично даже, что он думает о ней. Не было интереса. Чужой! Все, что в нем есть хорошего, - это его. А в Ледневе все, и хорошее и плохое, - это ее. Мостовой - прошлое, оно кончилось и никогда не вернется. Леднев - будущее. Несмотря ни на что.