Сэр Хьюго поднялся по лестнице так быстро, как позволяло ему его высокое положение, и очутился на площадке в тот момент, когда двери президентского салона пропустили Франца фон Папена. Два посла столкнулись на лестничной площадке, что называется, нос к носу. Сэр Хьюго слегка улыбнулся, в то время как Папен после краткого приветствия удалился с недовольной миной.
Многими своими успехами нацистские бонзы были обязаны простому турку, шпионившему в британском посольстве в Анкаре
«Что это с ним?» — подумал англичанин, которого этот инцидент скорее позабавил.
Два дипломата были знакомы давно. Они приехали в Анкару почти одновременно — один в феврале, другой в марте 1939 года, — искренне симпатизировали друг другу. После объявления войны все отношения были, конечно, прерваны, но чувства их не изменились. Сэр Хьюго ценил этого породистого немца, эрудированного и тонкого умом, который выделялся среди коллег по дипломатическому корпусу как своим происхождением из военной среды, так и экстраординарной карьерой. Франц фон Папен, со своей стороны, нашел в сэре Хьюго доведенные до совершенства достоинства британского джентльмена, которые он высоко ценил с той поры, когда, будучи молодым лейтенантом кавалерии при имперском штабе, был послан в Лондон для совершенствования английского языка.
По правде говоря, у Папена были основательные причины для недовольной гримасы в это утро. Он только что принял решение, затрагивающее самые принципы светскости и порядочности, принятые в дипломатической среде, и тот факт, что в первую очередь это касалось милого сэра Хьюго, заставлял его чувствовать невыразимую неловкость.