Михаил Козаков «Крушение империи»

- Ну, известно, какой - обыкновенный! - фальшивым юношеским баском ответил сын. - Тот, что воевать не желает и от властей прячется. Изменник отечества, короче говоря. Субъект наказуемый.

Родители переглянулись: не понять было сразу, каким тоном говорит их сын - насмешливо или серьезно. И оба предпочли не повторять своего вопроса.

Но Ириша полюбопытствовала:

- Каким же это образом он тебе помогал, Юрик?

- Не образом, а руками, мадемуазель. Сидели мы оба и удили. Вот и все. Удили и разговаривали, - тут я и понял из разговоров, с кем имею дело. Чистопробный дезертир: денег попросил на дорогу. На билет. Сам он из Тихих вод.

- Это что за местность - Тихие воды, какой губернии? - задала вопрос Софья Даниловна сыну, очищая для него яйцо от скорлупы.

Он рассмеялся и снисходительно, как показалось Льву Павловичу, посмотрел на мать.

- Местность эта не имеет губернии, но встречается теперь часто, мама!

- Что за манера… Ты усвоил, кажется, очень плохую манеру, Юрик, отвечать загадками и каким-то странным тоном, друг мой! - рассердился на него вдруг Лев Павлович. - Потрудись отвечать по существу.

- Я ничего особенного не позволяю себе, - смутился, к удовольствию Льва Павловича, Юрий. - Извольте, я вам все объясню. «Тихие воды» - так называют в шутку солдаты поднадзорную воинскую команду, из которой они убегают.

- Ну, не все убегают! - отрезал Лев Павлович.

- Не всем удается, но все хотят, - сказала как бы невзначай Ириша, встав из-за стола. - Спасибо, мамочка… Я пойду к гамаку, в рощу.