Михаил Козаков «Крушение империи»

- Дочку погляди-ка! - как будто обиделась за внучку Екатерина Львовна. - Нет дня, чтоб о тебе не спрашивала. Папа да папа, да где он, - пустила она слезу, но тотчас же улыбнулась - виновато и весело.

- Я уже видел ее! - кратко рассказал Ваулин о сегодняшней встрече и на цыпочках, чтобы не разбудить Ляльку, подошел к ее кроватке.

Шура вышла, прошептав, что скоро вернется. Старуха встала, набросила на себя, поверх сорочки, пальто и вооружилась пенсне и пластинкой вставных зубов, опущенных на ночь в стакан с водой. Поправила абажур на лампе и заткнула замочную скважину кусочком бумаги: чтобы не виден был свет из коридорчика.

- Спит и ничего не знает, маленькая… - шлепая туфлями, очутилась она рядом с Ваулиным. - Утомилась, крошка, ходила, понимаешь, на именины с соседней девочкой. Я и то беспокоилась, что поздно вернулась… Любопытная какая - вся в тебя, Сереженька.

- Да ну? - с удовлетворением ждал он подробностей.

- Ей-ей! Бабушка, говорит, я сны видала: кто это мне их показывает!

Отец и бабка беззвучно рассмеялись.

- Петровская часть тут рядом, - пожарная команда: привыкла Лялька видеть лошадей в упряжке… или извозчика на улице. И вот увидела на днях незапряженного коня, без телеги - и как закричит мне: баба, баба, иди сюда, смотри - разломанная лошадь!

- Разломанная… разломанная, - не сдержался и уронил хохоток Сергей Леонидович и сразу же испугался.

- Ничего, она крепко спит, - успокоила Екатерина Львовна. - Ну, что скажешь, вот она у тебя какая!