Михаил Козаков «Крушение империи»

- А что такое?

- Сегодня, по прибытии, сразу в банк зашел.

- Ну, и что же?

- Обидели вы меня! - выпалил вдруг Кандуша, метнув исподлобья колючий взгляд.

- Чем? - удивился Теплухин.

- Сами знаете, Иван Митрофанович… Не можете не знать. Совесть надо - вот что! Вот гляжу я на вас - крупная, позволю сказать, птица стали. Со средствами, видно. А разве большие птицы зернышками пробавляются? На махонькое зернышко клюв открывают, - как скажете?

- Ну, ты… птичник нашелся! Чем я тебя обидел?

- А как же? В банк захожу, там поглядели-поглядели чек ваш и - пожалуйста! Все, говорят, будет правильно, и деньги вы, господин хороший, получить сможете, только тот, кто выдал вам чек, формальность одну не выполнил. Сам же, говорят, ee назначил нам, а не выполнил. Какую такую формальность? - спрашиваю. А это, говорят, мы сказать не вправе: а может, вы, прощения просим, жулик и все такое подделать можете?

- Ха-ха-ха! - расхохотался Иван Митрофанович.

- Чего вы? - оторопел Кандуша.

- Понимаю, все понимаю! Ты прости меня: я, наверно, забыл особый гриф… секретная такая отметка моя… забыл я её поставить. А ты думал, что я тебя надул? Расписку взял - и надул? Ай-ай-ай, сударь мой!

Он кликнул из кухни горничную и велел ей принести шубу.

- Спустимся во двор, я зайду в свою квартиру и мигом все тебе сделаю.

Он был рад, что все оказалось такими пустяками, а он было уже начал волноваться из-за неожиданного появления Пантелейки. Кандуша, - видел он, - тоже не скрывал своей радости.