Сергей Граховский «Рудобельская республика»
— Спасибо вам, товарищи, что доверяете мне. При всех слово даю, что не пожалею сил и жизни своей за советскую власть, за партию большевиков, за революцию… А теперь нам нужно выбрать еще секретаря и членов ревкома. Говорите, кого бы вы хотели.
— Максима Левкова!
— Анупрея Драпезу!
— Молоковича Прокопа!
— Левона Одинца! — выкрикивали из толпы.
Снова вздымались окоченевшие пятерни, волновалась и гудела толпа. Только что избранные члены ревкома выходили на крыльцо и становились за столом. Александр Соловей взял в руки длинный, гладко обструганный шест. Верх его был обернут чем-то красным. Все смотрели и не могли догадаться, что это у пего в руках. Тогда председатель ревкома высоко поднял шест и начал его раскручивать. Над головами затрепетало алое полотнище.
— Товарищи рудобельцы, — заговорил Соловей, — это наше красное знамя, знамя революции. На нем кровь тех, кто погиб за простой люд, за счастье и свободу. С нынешнего дня он будет висеть над ревкомом. Там, где красный флаг, там советская власть. Пусть в каждом селе, над каждым бедняцким хутором будут такие флаги. Пусть паны, шляхта и все прочие знают, что и к нам пришла революция, что власть нынче наша!
— Где ж ты его купишь, коли лавка который месяц иод замком? — наседала из первого ряда Параска.
— Кто захочет, тот отыщет, — спокойно ответил Соловей и вдруг заметил, что по улице семенит невысокий дедок и размахивает топором.
— Братцы, помогите поймать! — на высокой ноте выдохнул дед с топором.
«Да это же Терешка, — узнал Александр. — Что он, одурел, что ли?»
Терешка прошмыгнул возле самой стены, вскарабкался на крыльцо и, отдышавшись, затараторил тоненьким голоском:
— Хватайте его, гада печеного, во-о-о-он туда задами в олешник драпанул, видать, па футора подался. Где ж мне, старику, такого бугая перенять? Как припустил, только его и видели. Думал, топором достану, так он извернулся, слизняк поганый.