- Да выпил больше меры… - опустив голову, пробурчал Виктор, - не соображал ничего…

- В другой раз выпьешь и человека зарежешь… - покачал головой ректор. - Думаешь, так не бывает?

- Бывает, конечно…

- А где шашку взял?

- У военных… на съемке…

- Украл, что ли?

- Украл…

- Н-да-а… Ты хоть понимаешь, что я вынужден буду тебя исключить? И не хотел бы, а… вынужден.

- Понимаю…

- А ведь на тебя еще и уголовное дело завести могут, - добавил ректор. - Утром следователь из милиции приходил…

Виктор не ответил, только молча развел руками. В это время в кабинет ректора влетел разъяренный секретарь парткома и, не поздоровавшись, с ходу заорал:

- Ну что?! Сперва диссидентскую литературку почитал, а теперь к прямому террору перешел?!

- Виталий Сергеич… - испуганно произнес ректор. - Ну зачем так?

- А как с ними прикажешь?! Благодарность ему на доске приказов вывесить?!

- Ладно, Бредихин, иди… - выпроводил ректор Виктора. - Скажи там своему другу, чтобы зашел.

Вадим тоже прямо с порога заявил, что шашку поджег он и Виктор не виноват.

- Ты смотри, какие благородные! - хлопнул себя по бокам парторг Виталий Сергеевич. - Просто ангелы небесные! Бандиты! Поджигатели! Вдвоем из института вылетите! Смотри, Александр Николаевич, смотри! Будущие бойцы идеологического фронта! - секретарь парткома заведовал кафедрой гражданской обороны и потому любил употреблять военные термины. - Инженера (он сказал с ударением на последнем слоте) человеческих душ!

Вадим смотрел то на ректора, то на секретаря парткома, и вдруг дурацкая улыбка появилась на его лице, глаза хмельно заблестели и он неожиданно запел пронзительным голосом: