- В первую очередь выпей, - сказал Григорий, отдавая ему стакан. - Тогда будет легче решить, что делать во вторую очередь.

- Хорошие слова - от Бога, - улыбнулся Вадим. - Ты всегда, Гриша, хорошо рассуждаешь.

Виктор, кряхтя, поднялся, потер затекшую поясницу, огляделся по сторонам - везде на полу лежали спящие в разных, порой самых нелепых позах гости.

- Прямо - поле Куликово… - вздохнул Виктор и направился к выходу, переступая через лежащих. - Не отдавить бы кому-нибудь руку или ногу…

- Смотри, на лицо не наступи! - сказал вслед Вадим.

- Ты куда пошел-то, Витя? - спросил Григорий.

- Куда цари пешком ходили…

- Про что вы кино снимаете, хоть рассказали бы темному человеку? - спросил Григорий и отпил глоток виски. - Бр-р-р, гадость какая!

- Про что? - переспросил Вадим. - Долго рассказывать, Гриша… Про жизнь снимаем…

- Все про жизнь снимают, - сказал Григорий, пятерней расчесывая бороду. - Только на экранах сколько ни смотрю, что-то жизни не вижу, сплошь какая-то ублюдочная чернуха… И у вас то же самое?

- И у нас то же самое, Гришенька, - поморщился Вадим и тоже глотнул виски. - Чем мы лучше других? Бр-р-р, действительно страшная гадость…

- Почему-то при Викторе ты таких оценок нашему фильму не даешь, - проговорила Катя. - Почему, Вадим?

- Потому что он козел, - вздохнул Вадим. - Сразу бодаться начнет, оскорблять… Ну нет у человека чувства юмора, разве я в этом виноват?

- Это у тебя, значит, такой юмор? - спросил Григорий. - Тогда ответь мне серьезно, про что ты, сука лживая, снимаешь кино?

Катя засмеялась, еще отпила виски и сказала:

- Ой… мне таке захорошело… - и блаженно закрыла глаза.