"Тяжелый песок" полифоничен. Это и лирическая исповедь главного героя, и размышление о судьбе поколений, и реквием павшим, и призыв к бдительности против фашистской чумы. Но я бы особо подчеркнул и другое - выход писателя на широкое, начиненное политическим динамитом пространство истории, опыт работы с драматическим и еще так мало исследованным материалом. Опыт, который сказался и в последующем творчестве А. Рыбакова.

Впрочем, не могу не подивиться. До чего же он парадоксален, наш литературный процесс. По хронологии издания "Тяжелый песок" предшествует "Детям Арбата", по хронологии написания идет вслед за первой частью этого повествования о тридцатых годах. И трудно сказать, какая книга "влияла" на какую; вероятно, уместнее говорить о перекрестном воздействии, о работе на параллельном курсе. Ведь "Дети Арбата" не просто лежали в столе, дожидаясь своего часа. Писатель снова и снова возвращался к своему детищу, создавал новые главы, развивал сюжетные коллизии.

Я не берусь назвать другое произведение, которое вызвало бы на моей памяти такую бурю откликов. Эти непрерывные звонки в редакцию с просьбой выслать номер "с Рыбаковым", этот поток посетителей, эта эпидемия читательских конференций. И письма, письма, письма. Самые разные. Благодарные, исповедальные, негодующие. От слов признательности до требования покарать всех причастных к публикации.

Сенсация? В том ли дело? Просто появилась книга, которую ждали, которая выразила то, что витало в воздухе. Осуждаю ли я сегодня людей, которые писали протесты в ЦК, в Комитет государственной безопасности, в Союз писателей? Нисколько. Они еще не были готовы к такой откровенности разговора, они инстинктивно защищали привычное, укоренившееся за несколько десятилетий. И, как знать, захотели бы многие из них повторить свои обвинения теперь, в 1988-1989-м?

10