ПОЧЕМУ МЫ РЫБАКОВЫ?

Толя мне сказал: «Когда тетя Аня наговорила мне первую пленку, я приехал домой практически ночью, но у меня не хватило терпения дождаться утра, чтобы прослушать ее утром. Включил магнитофон: смеялся, горевал, лег, наверное, часа в три, а может, и позже. Я ее сразу спросил: «Откуда взялась наша фамилия - Рыбаковы?»

«…Почему мы - Рыбаковы? Откуда взялась эта фамилия? Этот вопрос возник только в Москве. Да, да, только в Москве. Приходим мы на Востряковское кладбище, в контору, спрашиваем, где могила Давида Рыбакова (ее брат, мой дядя), и вдруг из очереди какой-то мужчина говорит: «Смотрите, они уже забирают наши фамилии». А? Как это тебе нравится? Мы берем их фамилии! Только в Москве так могут сказать. А там, в Сновске, Рыбаковы всегда были Рыбаковы. Все это знали. И в Сновске знали, и вокруг Сновска. Откуда взялась такая фамилия? Кто знает, откуда берутся фамилии. Никто не знает! Рыбаковы - это Рыбаковы, Кузнецовы - это Кузнецовы, Сапожниковы - это Сапожниковы. Мой дедушка, значит, твой прадедушка, жил где-то в деревне, чем-то там занимался, пили водку, а где водка, там драка, где драка - там убийство. Кто-то кого-то убил, не знаю, кто убил, не думаю, чтобы это был мой дедушка, но на всякий случай он оттуда удрал в Сновск. Вот от него и пошли сновские Рыбаковы. И прозвали его Дралэ, оттого, что он удрал из той деревни в Сновск.

Откуда взялся Сновск? Я тебе скажу. Строили Роменскую железную дорогу, строили мост через реку Снов.

От этой речки и поселок назвали Сновск. И твой дедушка там работал - таскал шпалы. Ты помнишь, какие кулаки были у твоего дедушки. О твоем дедушке можно писать романы».

К сожалению, это все, что осталось от расшифровки тех пленок. Я переписала этот кусок из «Романа-воспоминания».

Весь свой архив - рукопись, иностранную прессу из двадцати шести стран мира, где издавался «Тяжелый песок», более десяти тысяч писем от читателей, 8 кассет с пленкой, которые тетя Аня наговорила Толе за месяц, расшифровку этих пленок - все это Рыбаков передал в дар Тель-Авивскому университету.

В 1990 году Тель-Авивский университет присудил Рыбакову почетный диплом доктора философии.

Пленки были расшифрованы, и Рыбаков сел писать. Недели через две он привез мне первые тридцать страниц.

- Ура! - сказала я в знак приветствия.

- «Ура», миленькая моя, скажешь тогда, когда все прочитаешь.

Звоню ему на следующий же день: «Родной мой, там все прекрасно. Замечания мои пустячные - какая-то мелочь по словам, и есть только один момент, о котором мне хотелось бы с тобой поговорить. Приезжай хоть сегодня, и я отдам тебе эти тридцать страниц, а ты мне отдашь новые. Договорились?»