Нанесен непоправимый ущерб успеху романа в Англии и США, то есть в странах, чей книжный рынок для этого романа за рубежом - главный. Об этом с горечью пишет генеральный директор «Пингвина» господин Майер, и его можно понять: «Пингвин» заплатил ВААПу огромные деньги за право издания «Тяжелого песка», стремился к его распространению, ждал нашего приезда - присутствие автора привлекает внимание читающей публики к его книге. В Дании, например, куда мы с женой ездили на выход романа, он разошелся невиданным для этой маленькой страны тиражом в 60 ООО экземпляров…

Как же быть дальше? Роман «Тяжелый песок» выходит более чем в двадцати странах мира. Вероятно, меня будут опять приглашать, и, возможно, опять с женой: западные читатели считают, что это придает мероприятиям по распространению книги больший вес и респектабельность. Можно с этим не соглашаться, но не считаться с этим нельзя.

Во всяком случае, я бы не хотел впредь попадать в подобные ситуации. Мне уже за семьдесят, мои отказы приехать приобретают ненужный резонанс, такое развитие событий во всех отношениях нежелательно…»

Ответа на это письмо Рыбаков не получил.

Второе письмо подобного рода Рыбаков отправил Зимянину в канун нашей поездки в Финляндию по приглашению издательства «Таами». Это уже конец ноября того же года. Ответа он опять не получил, но никаких препятствий, возможно, по распоряжению Зимянина нам больше не чинили.

Переезжаем границу. Финляндия - замечательная страна: тот же пейзаж, что в нашей Карелии, но какая красота и чистота у них! Толя повторяет пушкинское: «…И там, где финский рыболов, печальный пасынок природы…» Но как много мы еще увидим! Финнам есть чем гордиться. Их архитектура потрясающа. И они хотят нам показать все самое интересное.

- Какие мы счастливые, что все это увидели, - говорю я Толе.

За несколько дней до отъезда мы приглашены на ужин домой к Ярлу Хеллеманну - бывшему в то время директором издательства «Таами».

Свет приглушен, свечи на столе, изысканное вино в бокалах.

- Да, - говорит Ярл Хеллеманн в ответ на Толин рассказ о «Пингвине», - вам нанесен безусловный ущерб. - И приводит пример с Воннегутом. «Таами» выпустило его книги. Лежат на прилавках без движения. Никто не покупает. И тут Воннегут приезжает в Хельсинки. Читатель с ним знакомится. Ему приятно видеть автора в лицо, ему нравится его Улыбка, ему интересно знать, что он думает по тем или иным вопросам. И книги Воннегута разлетаются мгновенно.

После этого рассказа господин Хеллеманн предлагает нам деньги. Успех «Тяжелого песка» в Финляндии так велик, что они собираются издавать роман и в «Книжном клубе». Контракта на это издание с ВААПом нет. Мы можем эти деньги положить в банк.

Рыбаков смотрит на Хеллеманна. Молчит. Раздумывает.

- Дорогой Ярл, - говорит он, - я очень тронут и благодарен вам за это предложение. Но, к сожалению, я не могу им воспользоваться. Возможно, вы слышали о книге, которая лежит у меня в столе и которую у нас пятнадцать лет не печатают. Она называется «Дети Арбата». Любой неверный шаг с моей стороны - и книгу арестуют, и она пропадет навсегда. Наша с Таней жизнь отдана этой книге, мы не имеем права рисковать, и я надеюсь, что вы понимаете меня… Но я еще раз хочу сказать: ваше предложение очень меня тронуло. Спасибо!