ПИСЬМА

Прохаживаемся по нашей улице - Ахмадулина с Мессерером, Евтушенко, мы с Толей, обсуждаем «Детей Арбата». Белла, гордо вскинув голову, заявляет: «Если я проснусь утром и увижу, что вышел журнал с Толиным романом, то скажу: «Значит, кончилась советская власть».

Евтушенко: «А я, наоборот, скажу: советская власть укрепилась и торжествует!» При Белле рассказывает об их недавней ссоре с Аксеновым. Сюжет прост: Евтушенко был в Америке, искал продюсера для своего фильма. Там против него выступил со статьей Аксенов. Евтушенко обижен. «А вы, господин Евтушенко, - говорит Белла, - не ведите себя так, чтобы можно было что-то писать против вас. В Америке свободная пресса».

Нам их спор малоинтересен. Идем домой. Евтушенко нас догоняет, поднимается с нами на крыльцо.

- Заходи, Женя, - говорит Толя.

Тот проходит и торжественно кладет на стол конверт.

- Это вам первое письмо, писал его ночью.

- Спасибо, мой друг…

- И еще один совет, Анатолий Наумович, не давайте читать более чем на неделю. И к рукописи пусть будет приложено письмо. Кто не захочет, не надо. Но рукопись должны вернуть в срок.

Вторым принес письмо наш дорогой Вениамин Александрович Каверин. Посидел немножко с нами, начал читать начальные строки письма: «В книгу «Дети Арбата» входишь, как в портретную галерею, и каждый портрет - а их много - нарисован свободно, тонко и смело…» Каверин обеими руками за публикацию романа, и конец письма тоже кажется ему важным: «С политической точки зрения роман будет высоко оценен не только в нашей стране».

Третьим - Натан Эйдельман, писатель, историк. Две страницы на машинке. Отрывки из наиболее интересных писем я переписывала в дневник. Полностью 62 письма хранятся в архиве, в фонде Рыбакова.

Вот что писал Эйдельман:

«Публикация романа «Дети Арбата» очень важна - за последнее время в нашей литературе (научной, художественной), увы, участились попытки сгладить, отлакировать прошедшее, уменьшить, упростить многие трудности и ошибки (а тем самым, в сущности, снизить значение, эффект преодоления этих трудностей и ошибок!). Роман «Дети Арбата», выйдя к читателям, стал бы одним из важных элементов той гласности, которая способствует духовному оздоровлению нашего общества».

Эйдельман снимает дачу неподалеку от нас вместе с Городницким - доктором геолого-минералогических наук, поэтом, бардом, теперь он уже носит звание академика. И Городницкий тоже пишет письмо с требованием публикации «Детей Арбата». Кто-то из близких ему людей передавал нам его слова: «Ну и черт с ним, что меня после этого письма не пустят в «загранку»! Зато я - современник Рыбакова!»

Из Минска звонок Василя Быкова: утром его жена привезет письмо Рыбакову. (Почте не доверяет.) Толя встречает жену Быкова на Белорусском вокзале, как-то они узнают друг друга, берет письмо из ее рук, она садится на другой поезд и уезжает в Минск.

«Судьба романа мне видится трудной, - пишет Быков от руки, - но какой бы она ни оказалась, главное в том, что роман создан. И он живет своей жизнью, делает свое дело, какое и должен делать. В литературе он останется при любых обстоятельствах, и останется надолго.