АРЕСТ «ДЕТЕЙ АРБАТА»

Пятого или шестого января, во всяком случае, в субботу или в воскресенье, потому что у нас сидели Ира и Саша, неожиданно приехали Сэм Рахлин и Аннет. Обычно он звонил перед приездом, на этот раз не позвонил, мы не придали этому особого значения, подумали: они были рядом, погода прекрасная, заехали погулять. Пообедали, и Сэм сказал: «Таня и Толя, может, пройдемся немного?» Возникла неловкость, естественно было позвать Иру и Сашу пройтись с нами, Сэм и Аннет были и с ними в дружеских отношениях, и только тут до нас дошло, что у него есть к нам разговор.

Пошли знакомыми тропинками, вышли к опушке леса, и там Сэм сказал: «Толя, очень неприятная история. Рукопись «Детей Арбата» арестована на таможне у мужа шведской дипломатки. Он попросил у меня ее почитать, держал, не пряча, на тумбочке у постели, видимо, на нее обратила внимание горничная УПДК, они там все из КГБ, стукнула на таможню, швед хотел ее дочитать во время Рождественских каникул, вез ее открыто в прозрачном пластиковом пакете. И вот, видите, что случилось».

У Толи перехватило дыхание. «Когда у шведа взяли рукопись?» - «В двадцатых числах декабря». - «Две недели прошло, почему ты мне только сейчас об этом говоришь?» - «Швед прилетел из Стокгольма три дня назад, я сам узнал об этом вчера». Мы еще немного походили по лесу, договорились о версии: Сэм пишет о Толе книгу, естественно, он должен был прочитать рукопись «Детей Арбата». «Да, - сказал Толя, - но почему я дал тебе читать первый экземпляр? Этого никогда не делают, первый экземпляр держат для издательства».

Вернулись домой, Рахлины уехали, Толя ходил мрачнее тучи, я рассказала ребятам, что произошло, надо было срочно придумать, куда спрятать хоть один экземпляр, пока не явился КГБ и не изъял остальные. Саша сказал, что отвезет рукопись своему школьному другу Толе Сивцову, это надежно и безопасно. (Когда в 1988 году «Дети Арбата» вышли отдельным изданием, Толя подарил Сивцову книгу с дарственной надписью: «Нашему ангелу-хранителю».)

У нас оставались второй, третий и совсем слепой четвертый экземпляр. Ребята не стали медлить, поскольку Саша собирался этим же вечером вернуться и переснять на пленку второй экземпляр: он был наиболее ярким. Толя нервничал: две недели мы жили под дамокловым мечом, ничего не зная и, главное, ничего не предпринимая. Пленка получилась неудачно, потом приехал мой кузен Володя и сделал новый экземпляр.

Эту новую пленку забрали Федя и Лариса Ляссы, наши друзья (замечательные люди, сейчас они живут в Израиле), пленка была у них спрятана в коробке из-под монпансье. А первый экземпляр мы решили с Толей напечатать сами, чтобы не навлекать неприятности на машинистку. На следующий день я уехала в Москву сделать кое-какие дела. Вернулась в Переделкино около трех. Пахло гарью. Обошла дом, пошла дальше к забору, недалеко от мусорного контейнера были видны следы костра и кое-где под кучей пепла проглядывали слегка обгоревшие книжные страницы.