Наутро звонит Саша. Портфель нашла какая-то женщина и отнесла в милицию. Ничего не тронули. «Слава богу, - говорю. - А что, твоя жена по-прежнему мной недовольна?» - «Это у нее бывает», - говорит мой зять.

Сажусь опять за рукопись. Не люблю ссориться с детьми, кошки на сердце скребут. Ладно, буду читать дальше. Нахожу ошибку: «Сталин поднял руки в знак приветствия». Корректоры в журнале не заметили, и Толя пропустил. Что, Сталин сдается, что ли, аудитории? Всегда в знак приветствия поднимал одну руку. На всех фотографиях - стоит ли вождь на Мавзолее, приветствуя демонстрантов, выступает ли перед большой аудиторией. Исправляю.

Снова звонок. Юля Хрущева прочитала Ирину статью о Самойлове в журнале «Октябрь»: в восторге. Села читать во второй раз, просит: «Так ей и передай». - «Не могу, - говорю, - мы в ссоре: обижается на меня, мол, безразлично отношусь к их неприятностям». - «Да что она? Сколько ты с детьми возишься? Да ты супермать!»

Смеюсь: никогда не слышала такого сочетания - «супермать».

В апреле докладываю Юле: Ира получила письмо от Самойлова. Хвалит статью. Пишет, что по тонкости суждений она отличается от многих других.

2 апреля звонит Баруздин: «Толя, я тебе вчера не рассказал, но расскажу сегодня». На прием в честь Тэтчер были приглашены четыре редактора: он, Коротич, Залыгин и, кажется, Бакланов (Толя мой забыл, кто). Когда Тэтчер отвлеклась на разговор с кем-то из приглашенных, Горбачев, по словам Баруздина, обратился к нему: «Я читаю ваш журнал, я знаю, что вы собираетесь печатать в следующих номерах, и благодарю вас за это».

Толя - мне: «Запиши в дневнике: акция с «Детьми Арбата» - одна из самых серьезных у Горбачева. Книга разделит общество раз и навсегда. Что ждет нас и что ждет страну - неизвестно. Рискованный шаг с его стороны, но рискнул!»