Александр Пыжиков «Славянский разлом»

Если же отрешиться от забот романовского официоза, то инструментарий Смуты следует дополнить и ещё одним фактором, который поможет осмыслить реалии той поры. Понятие пятой колонны ранее было абсолютно неприемлемо, поскольку резко противоречило историографическому концепту. Из кого она состояла, какие интересы связывали её с поляками? — подобные вопросы не могли быть даже поставлены в рамках утвердившейся со времён Нового летописца схемы. О существовании в московских элитах со времён Василия III пропольской группировки, костяк которой состоял из литовско-украинских выходцев, старались вообще не упоминать.

Как показано выше, властные претензии последних были перечёркнуты опричниной, после чего последовали четыре десятилетия прозябания на задворках власти. Самостоятельно вернуть утраченные позиции, не говоря уже о большем, не представлялось возможным. Реванш мог осуществиться лишь с помощью внешней силы, то есть Польши, где также с вожделением смотрели на огромные ресурсы Московии. Превратить её в сырьевой придаток Европы — вот та цель, которая объединяла польских магнатов и часть боярства литовско-украинского разлива, осевшего у нас.

Смерть Фёдора Иоанновича в 1598 году наглядно показала опору поляков в московских верхах. После кончины царя король Сигизмунд III обратился к московскому боярству с предложением избирать на трон себя, сулил всем шляхетские вольности. Годунову же обещал сохранить положение правителя, как и было при Фёдоре. Эта откровенность не оставляла сомнений в том, что подобные попытки последуют вновь. На таком фоне расцвет легенды о царевиче Дмитрии нельзя назвать неожиданным. Тем более что идея самозванства в Речи Посполитой уже давно обкатана в Молдавии. Там на протяжении 1540-1580-х годов плелись интриги вокруг искателей престола, а на династических аферах специализировалось украинское казачество, у которого подобного рода дела вошли в обычай. Перенесение на московскую почву польско-украинского опыта выглядело вполне логичным. Таким образом, Лжедмитрий I представлял собой совместный продукт Варшавы, запорожско-приднепровского казачества и литовско-украинской пятой колонны в московских элитах.