Анатолий Рыбаков «Кортик»

— А самое главное, смотри. — Миша отъединил планку, раздвинул щиты. — Видал? Можешь хоть спать. Поставил тележку и ложись.

— Ты уж нахвалишь, — сказал Борька, — а резинка-то вся истрепалась.

— Резинка истрепалась? Смотри, что написано: «Треугольник», первый сорт».

— Мало ли чего написано. И краска вся облезла. Нет, вы уж давайте подешевле…

— Ладно, Мишка, — раздался вдруг голос Коровина, сидевшего на прежнем месте, рядом с Борькиным пакетом, — я забираю тележку.

Мишкин азарт вдруг пропал:

— Вот и хорошо. Бери… Прозевал ты тележку, Жила!

— А я, может, дороже дам.

— Нет, теперь уж не дашь.

— Почему? — Борька подошел к своему пакету, поднял его.

— Потому! — Мишка усмехнулся.

Борька недоуменно оглядел ребят. Они насмешливо улыбались, только Коровин, как всегда, смотрел мрачно.

— Не хочешь — как хочешь! — сказал Борька. — Потом сам будешь набиваться, но уж больше двугривенного не получишь.

Когда Борька скрылся за поворотом, мальчики забежали за церковный придел, и Коровин вытащил из кармана ножны.

Миша нетерпеливо выхватил их у него, повертел в руках, затем осторожно снял сверху ободок и вывернул шарик.

Ножны развернулись веером. Мальчики уставились на них, потом удивленно переглянулись…

На внутренней стороне ножен столбиками были нанесены знаки: точки, черточки, кружки. Точно так же, как и на пластинке кортика.

Больше ничего в ножнах не было.