Александр Пыжиков
«Питер - Москва. Схватка за Россию»

скрывавшей от нас до сих пор ту область, куда народное представительство до настоящего времени еще не проникало. Поднявши этот уголок, мы все ужаснулись, мы пришли в неописуемый ужас от тех порядков, которые там царили»1. Депутат даже усомнился в виновности отдельных чиновников министерства, с легкостью переложив ответственность за этот конкретный эпизод на общий строй, на все направления внутренней политики2. Однако разъяснения товарища морского министра И.Ф. Бострема, пытавшегося вернуть депутатов с высот политических заявлений непосредственно к запросу, удачными назвать никак нельзя. Бледно прозвучала его ссылка на то, что руководство в ведомстве новое и потому оно пока не в курсе дела, а со стороны фирмы «Виккерс» нарушений условий контракта нет. Еще слабее выглядело заявление, что наказание за передачу секретных сведений касается только военного времени и в данном случае подобные санкции неприменимы, а действия министерства безукоризненны. Не могло удовлетворить депутатскую аудиторию и замечание, что какое-либо порицание морскому министру может вынести лишь Верховный вождь армии и флота, перед которым тот несет полную ответственность3. Но, пожалуй, самым провальным моментом в речи Бострема стала одна досадная оплошность. Юридическая служба ведомства, подготавливая для него материалы выступления, перепутала не только номер статьи из Свода законов Российской империи, на которую давалась ссылка, но даже номер тома. В Думе быстро выяснилось, что зачитанная товарищем морского министра с трибуны ссылка указывает на статью Лесного устава, предусматривающую наказание за незаконную рубку леса; Морское министерство надолго стало объектом едких насмешек4.

1 См.: Там же. Стб. 1203-1204.

2 См.: Там же.

3 См.: Там же. Стб. 1205-1207.

4 См.: Крылов А.Н. Мои воспоминания. Л., 1984. С. 162. Из-за этого досадного казуса Бострем вскоре покинул должность товарища морского министра; на его место был назначен С.А. Воеводский.