Александр Пыжиков
«Питер - Москва. Схватка за Россию»

владел значительными пакетами питерских банков: через них инвестиционные потоки шли в Россию. Понятно поэтому, что правительство, как бы ни благоволило оно московскому купечеству, не могло откровенно вытеснять столичный банковский клан с лидирующих позиций в экономике, поскольку при этом пострадали бы интересы союзников, чего, разумеется, никто допускать не хотел. Поэтому Временное правительство уделяло особое внимание горной промышленности юга, находившейся в иностранном акционерном владении.

Русские министры трепетно относились к недовольству администраций металлургических и угледобывающих предприятий региона, оперативно реагируя на их требования. Это демонстрирует следующий пример. До революции южные горнопромышленники торговались с царским правительством о повышении цен на уголь на 3-5 коп. за пуд. При новой власти они сразу запросили — и получили — 11-копеечную прибавку; в результате цены увеличились с 18 до 29 коп. за пуд, причем надбавка распространялась и на старые поставки с января 1917 года1. «Известия Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов» писали по этому поводу, что Министерство торговли и промышленности подчиняется интересам южной индустрии, по сути попав к ней в плен2. Или еще один характерный случай с Путиловским заводом. После наложения на завод секвестра в феврале 1916 года были расторгнуты четыре договора с французской фирмой «Шнейдер-Кредо». Это вызвало резкий протест французской стороны, заявившей о большой значимости данных договоров для местной металлургии и банков. Царское правительство пошло на возобновление контрактов, но не в полном объеме. А новая демократическая власть восстановила действие всех договоров, хотя они находились в явном противоречии с потребностями секвестированного завода3. Выше уже упоминалось о просьбе английских акционеров

1 См.: Страна в опасности // Рабочая газета. 1917. 14 мая.

2 См.: Там же.

3 См.: Лодзинский Э. Экономическая политика Временного правительства. М., 1929. С. 92-95.