Александр Пыжиков
«Питер - Москва. Схватка за Россию»

против — 161. Возмущение А.И. Шингарева не знало границ: «Из обстоятельств данного дела обнаружилось влияние на дела государства безответственной, но чрезвычайно могущественной власти банков. Правительство начинает терять государственную дорогу, стесняясь власти плутократии… Но банки не ограничиваются управлением заводами, а хотят управлять и государством. Никаких новых данных Особому совещанию не представлено, объяснения Путилова производят крайне тяжелое впечатление, ибо он говорил с Особым совещанием как власть имущий, будучи заранее уверен, что секвестра не последует»2.

После принятия этого нужного для Русско-Азиатского банка решения в Особое совещание вновь потекли ходатайства о предоставлении авансов и кредитов Путиловскому заводу: 21 ноября доклад о предоставлении 5 млн руб., спустя всего две недели — еще о 7,7 млн. И никаких изменений в составе правления, о которых так много говорилось, не происходило3. Тем не менее группа членов совещания вместе с военным министром А.А. Поливановым не собиралась отказываться от задуманного. Наступление возобновилось в начале 1916 года: тема секвестра вновь стала актуальной в связи с забастовкой, которая разгорелась после неоднократных приездов на завод рабочей группы, недавно образованной при ЦВПК. (Надо заметить, что рабочая группа стала весьма действенным инструментом в руках купеческой буржуазии, возглавлявшей военно-промышленный комитет; члены этой группы оказались куда более радикально настроенными, чем депутаты, посещавшие завод в августе.) Положение на Путиловском заводе, создавшееся в связи с забастовкой, сразу привлекло внимание Особого совещания и послужило поводом для пересмотра решения по отмене секвестра. Обсуждение прошло 27 февраля 1916 года; те же ораторы отстаивали свои прежние позиции. Правда, судя по журналу заседания, заметно возросло

1 См.: Там же. С. 432-433.

2 См.: Там же. С. 430.

3 См.: Журнал № 26 от 21 ноября 1915 года; Журнал № 30 от 5 декабря 1915 года // Там же. С. 437, 475.