Они вышли на крыльцо. У павильона в ожидании автобуса сгрудились пассажиры. Высматривая попутную машину, Поляков разговаривал с Валей, вдруг у павильона, резко затормозив, остановилась старенькая черная «эмка». Открылась дверца. На переднем сиденье, рядом с шофером, сидела Трубникова. Эта маленькая, энергичная, немолодая уже женщина руководила промышленностью строительных материалов области.
— На ловца и зверь бежит! — сказала Трубникова. — Тебя-то мне и надо. Садись в машину!
— Вы куда едете, Евдокия Спиридоновна? — улыбаясь, спросил Поляков. — Мне нужно на кирпичный.
— Вот и довезу, садись. А здесь у тебя что? — Трубникова разглядывала Валю. — Отделение, филиал?
— Диспетчерский пункт, регистрируем проходящие порожние машины.
— Ишь какую кралю подобрал!
Машина тронулась.
— Тебе что же, своих машин не хватает? — не оборачиваясь, спросила Трубникова. — Чем чужие машины хватать, ты себе легковую заведи. Стыдно на перекрестках голосовать.
— Я не голосую, — наклонившись к переднему сиденью и не переставая улыбаться, ответил Поляков, — езжу на своих автобусах и на своих грузовых.
— Молодец! Правильно! Раз ты директор автобазы, то и езди на своих автобусах: узнаешь, каково в них пассажиру.
Поляков с удовольствием слушал Трубникову. Ее, члена партии с тысяча девятьсот семнадцатого года, знала вся область.
— За это хвалю, — продолжала Трубникова, — а вот за другие дела взять бы тебя за черные кудри и оттрепать как следует! Только неудобно — не комсомолец ты уже, а годков бы десять назад ухватила бы я тебя за вихры. Впрочем, и сейчас не поздно.
— Евдокия Спиридоновна!
— А что?! Пусть мой шофер посмотрит, как автомобильных начальников за волосы дерут. Новиков, знаешь его?