Вячеслав Бондаренко «Ликвидация»

Несмотря на то, что перед входом выстроилось несколько легковых машин трофейного происхождения - пара БМВ, получивших за форму кузова прозвище «лягушка», обшарпанные «Ауди-Фронт», «Ханомаг-Рекорд» и еще маленький «Фиат-Тополино», - фойе оглушило майора тишиной. Казалось, в огромном здании нет ни души. И только из слегка приоткрытой двери администратора приглушенно пело радио, почему-то по-итальянски. «На Рим, что ли, приемник настроили?» - хмыкнул майор, пересекая гулкое фойе. Но по меньшей мере один человек в театре все-таки был. Из туалета раздалось звучное бормотание водопроводного крана, дверь заскрипела, и в фойе степенно, как и полагается мэтру, прошествовал знаменитый оперный певец Николай Петрович Савченко.

Стараясь ступать осторожно, Кречетов подошел к администраторской, постучал в дверь, приоткрыл ее пошире. И тут же убедился, что радио как раз молчало, а вот молодая симпатичная девушка исполняла хорошо поставленным голосом итальянскую песенку про два сольди. Девушка пела, обмахиваясь пышным веером и отплясывая при этом на большом письменном столе, вокруг которого суетились хорошо знакомый Кречетову администратор оперного - полный, суматошный Шумяцкий и еще трое служащих в форменных бордовых пиджаках.

- Антонина Петровна, прекратите, в конце концов, это хулиганство! - верещал Шумяцкий, пытаясь выхватить бумаги из-под каблучков. - Это неприлично, в конце концов! Я вам скажу, у вас задирается юбка!

- Тоня, ты же женщина! - трагически поддакнула пожилая вахтерша.

В ответ артистка Одесской областной филармонии Тоня Царько начала выбивать на столешнице уже совершенно матросскую дробь. Каблуки раздирали бумаги в клочья.

- Вы топчете важные документы! - взвыл администратор, хватаясь за голову. - Мама дорогая!..

Увидев замершего в дверях Кречетова, Шумяцкий обрадованно кинулся к нему:

- Здравствуйте, здравствуйте, дорогой Виталий Егорович! Ну, вы уже видите? Вот такое происходит! Средь бела дня… Антонина Петровна, - злорадно обернулся он к певице, - за вами уже пришли!