Вячеслав Бондаренко «Ликвидация»

- Коля Украинец. Привет передавал.

- Какой Коля?..

Незнакомец со вздохом запустил руку в ботинок:

- Сейчас, сейчас… А заодно говорил, что дашь наколку, где в картишки можно перекинуться…

- У меня не играют, - непреклонно сообщил Шелыч, шевеля усами. - И угла у меня нет.

Лопоухий протянул извлеченную из ботинка помятую фотокарточку, постучал по ней пальцем:

- Вот ты… А вот Коля. Вспомнил?

Дядька без особых эмоций вгляделся в снимок:

- И шо?

- Ну… еще тридцать рублей в сутки. Шелыч, откинув голову и слегка сощурясь, некоторое время изучал собеседника;

- Шпильман, значит… Тогда сорок.

- Согласен, - махнул рукой незнакомец.

- И шо? - снова поинтересовался дядька,

- А шо? - раздраженно ответил лопоухий.

- Ладно, - пожал плечами Шелыч, тяжело поднимаясь с лавочки. - Пошли.

***

Из-за закрытых дверей деревянного павильона доносилась грозная, величественная музыка. Потом раскатистый мужской голос с гневными интонациями произнес:

«Рихерт, Герф, Эрманнсдорф, Вайсиг, Фальк, Кох, Лангут… Слезы и горе принесли эти изверги рода человеческого белорусскому народу. За чудовищные злодеяния, совершенные немецко-фашистскими преступниками, Военный трибунал Минского военного округа приговорил их к смертной казни через повешение… Суд советского народа свершился!.. Более ста тысяч трудящихся, присутствовавших на ипподроме, встретили приведение приговора в исполнение единодушным одобрением…»