Вячеслав Бондаренко «Ликвидация»

***

Низко опущенная над круглым столом лампа под красным абажуром бросала яркий сноп света на зеленое сукно. Ишь ты, и сукно где-то ж себе нашли, с усмешкой думал Гоцман, тасуя колоду. Новенькая была колода, судя по всему, немецкая. Он раскинул карты веером, рассеянно глядя на пухленькую Клаву-Одиночку, стоящую у стены, на щуплого, элегантно одетого Саню-Сам-Не-Знаю, со скучающей миной сидевшего напротив. Двое работников заготконторы сидели, как велено, положив руки на стол, и тихо потели в своих серых пиджаках, больше всего мечтая провалиться сквозь землю. Отчетливо тикали ходики на стене. Якименко диктовал Тишаку протокол обыска.

- Ручки-то у вас грамотно подвешены, гражданин начальник, - не без иронии подал голос Саня-Сам-Не-Знаю. - Вам бы шпилить, ходили бы в козырях…

- Вот у меня был на фронте комвзвода, так той был мастер - да! А я так, на семечках, - с усмешкой отозвался Гоцман, разглядывая колоду. - …А карты-то крапленые.

- Так то не наши. То его. - Саня ткнул пальцем в одного из граждан в серых костюмах. Тот смущенно опустил глаза и покраснел еще больше.

- А как же вы их обуваете? - искренне удивился Гоцман.

Клава-Одиночка с презрительной усмешечкой на полных губах взяла со стола новую колоду, сорвала обертку. Перетасовала не глядя и молниеносно сдала. Гоцман глянул в карты и рассмеялся: у гражданина в сером было каре, а у Сани - флэш-рояль.

- И много слили? - отсмеявшись, спросил Давид.

- Десять тысяч, - буркнул гражданин в сером. Якименко, прервавшись, протянул руку к Клаве. Та равнодушно извлекла из лифа плотную пачку синих червонцев, протянула ему.

- Леша, вези этих фраеров до нас, сними показания, а завтра передай деньги вместе с бумагами ихнему начальнику.

- Не по-джентльмэнски это, Давид Маркович! - Саня-Сам-Не-Знаю подпрыгнул на стуле от возмущения. - Это ж честный куш!