Вячеслав Бондаренко «Ликвидация»

- Так шо ж ты… с фашистами снюхался, раз ты такой… весь за Россию, а? - промычал тот.

Кречетов рассмеялся, петля чуть ослабла. - Так ведь фашисты против большевичков воевали… Что ж непонятного? Да и подучиться кой-чему у них в разведшколе полезно было…

- А как же тебя… в НКВД не раскусили, когда ты к ним пролез?

- Ну, ты же помнишь, какое время было - тридцать седьмой, тридцать восьмой, - с явным удовольствием рассказывал Кречетов. - Самые разные люди возникали из небытия и туда же валились… А раскусить меня было невозможно. Легенда чистая, сослуживцев отца не осталось, по эмигрантской картотеке НКВД я не проходил… Да и в списках кадетского корпуса меня не светили, потому что заранее готовили к переброске в Совдепию. Так что к сороковому году был я уже сержантом госбезопасности. Ну, а по легенде шел по юридическим званиям…

- И подпольщики… ничего не заподозрили? - хрипел Давид.

- Так я же старался! И поезда под откос пускал, и немцев стрелял почем зря… Плотину на Хаджибейском лимане взорвали, слышал, может быть? Румын, правда, старался не трогать, как-никак, братья по вере…

- И провалы, которые в подполье пошли в сорок втором, - тоже ты…

- Не-ет, не приписывай мне чужих заслуг, - усмехнулся Кречетов. - Это была инициатива Федоровича, кстати, старого чекиста… Это он всех сдал с потрохами.

- А Лужова ты когда вербанул?

- На фронте… Он же из Краснодара, помнишь? Казачий край… Его отца, как и моего, в девятнадцатом ваши порешили… Кого мы еще забыли упомянуть, раз уж пошел такой разговор? - хмыкнул Кречетов. - А!.. Мишку ведь твоего… тоже я.