Юлиан Семенов «Тайна Кутузовского проспекта»

- Вы мне предъявите, пожалуйста, удостоверение и постановление на допрос… Вы ж не совета у меня просите, товарищ Костенко… Вы допрашиваете меня… С нами такие фокусы не проходят…

- Постановление на допрос не выписывается, - Костенко достал из стола бланки допроса свидетеля, - что ж вы, юрист, а такие азы позабыли? Дело в том, что он, - Костенко снова ткнул пальцем в фоторобот Хрена, - связался с гражданином США, который проходил по делу Фёдоровой… А у меня к тому же есть показания ветерана партии Савушкина про то, как вы, лично вы, его били… Он написал об этом. Так вот, от того, как пойдет наша беседа, будет зависеть судьба этого письма: я вашей крови не жажду, мне лишь нужно докопаться до истины. Ясно?

- Ясно, - тихо ответил Бакаренко.

- С письмом Савушкина ознакомиться не желаете?

- Покажите.

- Хорошо. После того как вы мне ответите: перед походом сюда, ко мне, вы Виктору Павловичу, оперуполномоченному, у которого состоите на связи, звонили? Он вам посоветовал прийти ко мне?

- К сожалению, он в отпуске…

- Кому еще звонили?

- Никому.

- Читайте, - Костенко протянул Бакаренко письмо Савушкина, переданное ему особистом Ромашовым.

Тот словно бы обсматривал каждое слово, лицо закаменело еще больше, но когда дошел до фразы «в суде подтвердить правильность моих слов могут Граевский Роман Иосифович, он меня отхаживал в камере после допросов, и персональный пенсионер, ветеран КПСС Григорий Сергеевич. Оба живы, письменные показания дали в нотариальной конторе», - хрипло попросил стакан воды.

Выпив алчущими, но при этом медленными глотками, письмо вернул…

- Где гарантии, что, если я вам стану отвечать, это письмо не попадет в комиссию по реабилитации?