Юлиан Семенов «Тайна Кутузовского проспекта»
- А до этого? Пил?
- Да. Друг зашел…
- Кто такой?
- Поделец.
- В завязке?
- Да.
- Как зовут?
- Вы не знаете.
- Назовешь - узнаю.
- Вася Казанеленбаум.
Хренков усмехнулся:
- Знаешь, как звучит самая распространенная фамилия русского атеиста?
Варенов расслабился: Хренков ставил вопросы неспешно, но как-то изнутри требовательно, не отрывая постоянно ощущаемого тяжелого взгляда, замеревшего где-то на его переносье; с трудом разорвал нечто, притягивавшее его к собеседнику, и откинулся (но не резко, свободно, а осторожно, ожидаючи) на спинку стула; ответил, откашлявшись:
- Не знаю, Эмиль Валерьевич, откуда мне…
- Крестовоздвиженберг.
- Что, правда был такой? - Варенов удивился искренне, с подкупающим доверием.
- Был, - усмехнулся Хренков, - у нас все возможно… По какой статье этот твой Вася проходил?
- Валюта.
- Больше с ним не встречайся. Валютчиков не только угрозыск пасет, но и ЧК.
- Не мог же я лагерного друга погнать, Эмиль Валерьевич…
- Кстати, подавай на обмен квартиры… И сиди на даче, там же рай, мы ее не зря купили, Исай… И девок вызывай наших, проверенные, ни СПИДа, ни триппера, да и не стукачки, резвись - не хочу! Скажи-ка мне, а после этого самого Крестовоздвиженберга ты ощутил тревогу?
