Юлиан Семенов «Тайна Кутузовского проспекта»
публицистов, цивилизовать их, перенести направление главного удара с евреев на кооператоров и тех экономистов, которые отстаивают идею рынка, немыслимого без кооперации и личностей… А нам ни то, ни другое не нужно… Так что, давайте пока не будем принимать однозначного решения… Вынесем вопрос на очередной съезд, а деньжат я бы им подбросил, но только при условии, что руководить их агитпропом станут люди, управляемые нашими экспертами… И еще: надо постоянно требовать усиления налогового пресса - это убьет кооператоров и сильных руководителей индустрии. Подключить всех, кого можно, к этой кампании - нам налоги не страшны, мы деньги не отдаем и не декларируем… Далее: идет драка за децентрализацию… Это тоже для нас гибельно… Как и любая конкуренция… Пусть твои фашисты, - Шинкин улыбнулся Сорокину, - бьют и по этим позициям, нам о них нельзя забывать ни на минуту… Пусть воют о державности, о том, что Русь искони стояла Москвой, головою, так сказать, пусть кричат, что только юрким нужна конкуренция, самому духу этой страны отвратительна, потому как бездуховна, пусть на дух жмут, духом сыт не будешь, лишь бы в дело не лезли…
- В дело люди без таланта не влезут, - ответил Сорокин. - В них силен охранительный страх: «А ну, сунусь, да ни хрена не накормлю страну? Не одену? Сметут же людишки!» Нет, в этом смысле они не страшны, им бы покрасоваться, артисты, эстраду любят…
… И вот сейчас, получив вызов шефа (четыре безответных звонка в восемь утра), Сорокин увидел трех региональных руководителей ведущих кланов (днепропетровский - самый сильный, туда, на родину Леонида Ильича, чужих мусоров не пускали; начиная с шестьдесят шестого года этот город стал закрытой зоной). Встреча эта не планировалась; что-то стряслось? Сразу же просчитал в уме: что могло до них дойти? Самое страшное, если кто-то сообщил о паспорте на выезд в ФРГ; здесь и закопают, несмотря на то что три охранника, работавшие в саду, найдены им же, обучены и натасканы. Они же и пришьют; Абакумов годами любовно растил своих ближних, а как Сталин моргнул, так взяли они под белы рученьки своего шефа и преспокойно сунули в камеру внутренней…
