Анатолий Рыбаков   «Дети Арбата»

Опять поднялся Сиверский.

- Товарищ Баулин, призовите к порядку дезорганизаторов. В такой обстановке невозможно работать.

Баулин сделал вид, что не слышал замечания.

- Панкратов занял позицию аполитичную и, следовательно, обывательскую, - упрямо продолжал Янсон.

- Мало! Мало! - закричал Карев.

- Подождите, товарищи, - поморщился Янсон, - выслушайте…

- Слушать нечего!

- Чтобы назвать эти выступления антипартийными, назвать их политической диверсией, мы должны найти у Панкратова преднамеренность. Только при наличии умысла …

- Не виляй!

- О себе скажи, о своей роли!

- Итак, хотел ли Панкратов нанести вред делу партии? Я думаю, что сознательного намерения не было.

- Примиренец! Замазывает!

- Товарищ Янсон, - сказал Баулин, - вас просят рассказать о собственной роли в случившемся.

- Никакой моей роли нет. Я газету не выпускал и санкции на ее выпуск не давал. Доцент Азизян обратился не ко мне, а к вам.

- А почему вы не сняли газету? - спросил Баулин.

- Наверное, вы ее увидели первым.

- А почему вы не увидели? Вам ближе, кажется?

Янсон пожал плечами.

- Если вы придаете этому значение…

- Достаточно! Хватит!

Янсон постоял, опять пожал плечами и пошел на свое место.

Баулин не вышел на трибуну, говорил из-за стола президиума. Повесил только пиджак на спинку стула, остался в косоворотке. Он уже не улыбался, не усмехался, рубил категорическими фразами: