Анатолий Рыбаков «Дети Арбата»
- Да, был, ведал Облрыбой. Ты, наверно, тоже его знаешь, он председатель Ленинградского горсовета.
Сталин сделал вид, что не заметил скрытой язвительности ответа, спокойно сказал:
- А ведь Кодацкий - зиновьевец.
Будягин искренне удивился:
- Кодацкий? Он выступал против Зиновьева.
- Да, выступал как будто… - согласился Сталин. - А когда ленинградские рабочие потребовали исключить Троцкого и Зиновьева из партии, товарищ Кодацкий не проявил большого восторга. Колебался. В таком вопросе! И тогда сам товарищ Киров предложил освободить его от должности секретаря Московского-Нарвского райкома партии. Освободили. Придержали в совнархозе. А теперь выдвинули в председатели Ленсовета. Вместо председателя Ленсовета Григория Зиновьева новый председатель - тоже зиновьевец. Как это должны рассматривать ленинградские рабочие?
- Кодацкий, насколько я знаю, в оппозиции не участвовал, - сказал Будягин. - Если он проявил колебание в организационном вопросе, то от такого рода колебаний никто не избавлен ни сейчас, ни тем более восемь лет назад.
- Никто не требует крови товарища Кодацкого, - равнодушно сказал Сталин и повернулся к Будягину. - Все же в такой организации, как ленинградская, следует быть осмотрительнее в подборе кадров. Впрочем, партия доверила товарищу Кирову выбирать помощников по собственному усмотрению. Не будем вмешиваться.
Последняя фраза звучала предупреждением, что разговор о Кодацком носил не официальный, а личный характер. Уже для формы, для завершения визита Сталин задал вопрос, которого Будягин и ожидал:
- Что Гитлер?
- Гитлер - это война, - ответил Будягин.
