Анатолий Рыбаков   «Дети Арбата»

Секретарь выжидательно смотрел на него.

- Баулин, секретарь партбюро, - начал Саша.

- Без должностей, без должностей, - торопил его секретарь, записывая фамилии на листке вызова.

- Глинская, Янсон, Руночкин… Ребят можно?

- Говори, не тяни!

- Полужан, Ковалев, Позднякова, - говорил Саша, слыша, как за его спиной чиновник забубнил фамилии и статьи.

- Все?

- Все.

- На когда?

- Можно на завтра?

- Успеешь передать?

- Успею.

- Дуй.

В дверях Саша обернулся. Сольц, сбычившись, смотрел на него.

«Партколлегия просит Вас явиться 10 января с/г к трем часам к товарищу Сольцу». И фамилии вызванных. Только Сашину фамилию не вписали, его фамилии никто не спросил. Это смешно, но не имеет значения. Дело выиграно. Саша не сомневался в этом. Сольцу не требуется никаких инстанций, никаких бумаг, никаких решений. Вызвать всех! И подумать только: не зайди он в кабинет, не окажись секретарь вынужденным исправить свою оплошность, ничего бы не получилось. И эта чиновничья улыбка, взорвавшая Сольца. А теперь получилось! Получилось!

И все же что-то угнетало… Это молчаливые люди на скамейках вдоль стены, безмолвные, терпеливые, ждущие решения судьбы своих близких. Диктатура пролетариата должна защищаться, это так, безусловно! Но все же в тех коридорах воздух пропитан человеческим горем. И тот неизвестный, осужденный на восемь лет тюрьмы за сорок метров провода. Не сыграл ли Саша в его деле роковую роль, не перехватил ли не ему предназначенное сострадание?