Фёдор Достоевский
«Полное собрание сочинений и писем»
том 1

Гранде, что кредиторы соглашаются выдать все векселя и уничтожить их, если получат только по десяти на сто, на сумму остального долга, то есть двух миллионов четырехсот тысяч франков.

Гранде отвечал, что стряпчий и нотариус его покойного брата, разорившие его, живут припеваючи, что они совершенно поправились и что не худо бы было и их потормошить немножко.

В конце 4-го года успели уменьшить сумму до двух миллионов. Обе стороны говорили и спорили, опять говорили и спорили; всё это продолжалось полгода. Наконец старик был доведен до крайности. Переговоры были кончены, нужно было платить.

Гранде отвечает, что племянник уведомил его о счастливом ходе своих дел, что племянник его обогатился в Индии и что наконец племянник его ревностно желает заплатить долг своего отца сполна. «Как же мне-то платить вам, не переписавшись и не посоветовавшись с племянником? — писал Гранде кредиторам, — подождите немного».

И наконец, в половине пятого года, кредиторы всё еще ожидали уплаты сполна. А бочар смеялся потихоньку, да изредка приговаривал: «Уж эти мне парижане!»

Вот в каком положении застанем мы кредиторов и дела Вильгельма Гранде, когда происшествия нашей повести заставят нас опять обратиться к ним.

Когда фонды покупались по 109, то Гранде свои продал и получил из Парижа четыре миллиона триста тысяч франков золотом. Эти миллионы присоединились к полутору миллиона франков, вырученных за анжерское золото.

Де Грассен жил в Париже безвыездно, и вот по какой причине: во-первых, его выбрали в депутаты; во-вторых, потому что он, де Грассен, банкир, почтенных лет, отец семейства, влюбился по уши в одну премиленькую актрису Театра Герцогини Орлеанской. Поведение его наделало в Сомюре много соблазна и шума; все осудили безнравственность де Грассена. Жене его удалось выхлопотать раздел по имению, и она, к счастию своему, не потерялась в отсутствие мужа, сама занялась делами и мало-помалу поправила состояние, пострадавшее от глупостей главы семейства. Вследствие происков, наговоров и стараний Крюшо с их компанией госпоже де Грассен не удалось порядочно пристроить своей дочери, а о Евгении и думать было нечего.

Адольф отправился к отцу в Париж и сделался порядочным повесою. Крюшо торжествовали.

— Муж ваш с ума сошел, — говорил Гранде госпоже де Грассен, отсчитывая ей взаймы, под верные залоги, какую-то сумму. — Жаль мне вас; а вы, право, предобрая бабёнка.