Фёдор
Достоевский
«Полное собрание сочинений и писем»
том 1
— Нет, ты, мой друг, ты скажи…
— Позвольте-с; мне некогда-с, — говорил Писаренко, порываясь от ухватившего его за ногу господина Голядкина, — право, нельзя-с. Вы извольте здесь еще постоять-с, так мы и уведомим.
— Сейчас, сейчас, друг мой! сейчас, милый друг! Вот что теперь: вот два письма, мой друг; а я тебя поблагодарю, милый мой.
— Слушаю-с.
— Вот это письмо ты возьмешь, милый мой; потом возьмешь сторожа или рассыльного, кого-нибудь, и вручишь ему, чтоб доставил по адресу губернскому секретарю Вахрамееву; а я тебя поблагодарю, милый мой…
— Понимаю-с. Вот как уберусь, так снесу.
— А вот это другое письмо, милый мой, ты постарайся отдать, милый мой, господину Голядкину.
— Голядкину?
— Да, мой друг, господину Голядкину. Тут, видишь ли, мой друг, есть два господина Голядкина. Это так уже случилось… история странная, милый ты мой, — прибавил, усмехнувшись через силу, для приличия, наш герой, с тою целью, чтобы Писаренко не подумал чего-нибудь и чтоб ясно дать ему знать, что это всё ничего и что господин Голядкин сам ничем не смущается.
— Хорошо-с; вот как уберусь, так снесу-с. А вы здесь стойте покамест. Здесь никто не увидит…
— Нет, я, мой друг, ты не думай… я ведь здесь стою не для того, чтоб кто-нибудь не видел меня. А я, мой друг, теперь буду не здесь…
— Слушаю, слушаю…
— А я, мой друг, буду вот здесь в переулочке. Кофейная есть здесь одна; так я там буду ждать, а ты, если случится что, и уведомляй меня обо всем, понимаешь?
— Хорошо-с. Пустите только; я понимаю…
— А я тебя поблагодарю, милый мой! — кричал господин Голядкин вслед освободившемуся наконец Писаренке… «Шельмец, кажется, грубее стал после, — подумал герой наш, украдкой выходя из-за печки. — Тут еще есть крючок. Это ясно… Сначала был и того и сего… Впрочем, он и действительно торопился; может быть, дела там много. И его превосходительство два раза ходили по отделению… По какому бы это случаю было?.. Ух! да ну, ничего! оно, впрочем, и ничего, может быть; а вот мы теперь и посмотрим…»
Тут господин Голядкин отворил было дверь и хотел уже выйти на улицу, как вдруг в это самое мгновение у крыльца загремела карета его превосходительства. Не успел господин Голядкин опомниться, как отворились изнутри дверцы кареты и сидевший в ней господин выпрыгнул на крыльцо. Приехавший был не кто иной, как тот же господин Голядкин-младший, минут десять тому назад отлучившийся. Господин Голядкин-старший вспомнил, что квартира директора была в двух шагах. «Это он по особому», — подумал наш герой про себя. Между тем господин Голядкин-младший, захватив из кареты толстый