Анатолий Рыбаков «Страх»
И на линии мухлеж не будешь скандалить из-за простоев, запишут в путевке сколько положено ездок, еще припишут лишнюю, хоть ты и полдня стоял без дела или гоняли тебя без груза.
От всего этого Саша держался подальше. В общественники не лез, на собраниях отмалчивался, ездки не приписывал. Потому направляли его на перевозку кирпича и цемента. Работа грязная, зато совесть чистая.
Откуда появились все эти приписки, недобросовестность? Раньше этого не бывало. Люди знали свое дело. Теперь руководители некомпетентны, подчиненные халтурят, теряют совесть.
Даже хорошее совершают с помощью уловок.
Как-то утром, перед сменой, к Саше подошел кузнец Пчелинцев, тот самый Иван Феоктистович, у которого Саша был в гостях с Людой в первый день приезда в Калинин.
- Панкратов, чего меня подводишь?
- Что такое?
- Три месяца работаешь, а на профсоюзный учет не встал, взносы не платишь. У меня ведомость проверили - одни должники, а тебя и вовсе на учете нет.
- Потерял я профсоюзный билет, еще когда на работу поступал, предупредил. У меня все документы новые, и паспорт тоже.
- А почему в местком не сообщил, новый билет бы оформили.
- Все некогда.
- Тебе некогда, а мне неприятность.
- Уж извини.
- Тебя теперь в профсоюз надо заново принимать. Ты фактически выбывший. А мне на вид поставят.
Он подумал, потом негромко, уже как сообщнику, сказал:
- Ты заявление напиши, мол, потерял документы, в дирекцию докладывал и паспорт новый получил. Ну и профбилет потерял. С какого года стаж?
- С двадцать девятого.
