Анатолий Рыбаков   «Страх»

Варя прошлась по комнате, остановилась перед Михаилом Юрьевичем.

- Скажите мне правду, вы больны чем-то серьезным?

Он отрицательно помотал головой.

- Ничем, абсолютно ничем.

- У вас неприятности на работе? Они связаны с переписью?

Он пожал левым плечом, всегда приподнимал только левое плечо.

- У кого их нет, Варенька?

- Неприятности у всех, кого ни спроси, - подхватила Варя, - все раздражены, обозлены, подсиживают друг друга, равнодушны к чужому несчастью, некоторые даже злорадствуют: «Ах, посадили, так и надо, не вреди, не будь врагом!» Пусть арестовывают, пусть расстреливают. Ужас какой-то!

- К сожалению, - Михаил Юрьевич говорил отрешенно, не глядя на Варю, казалось, сам себе говорил, - к сожалению, цели революции забываются, насилие остается, превращается в террор, требует все новых и новых жертв.

Он наконец поглядел на Варю:

- Диалог превратился в мой монолог. Старики болтливы.

- Михаил Юрьевич! Я не хочу, чтобы вы называли себя стариком!

- Я потерял мысль. Стал рассеянным, все забываю.

- Вы сказали о том, что террор требует все новых и новых жертв.

- Да. Да, правильно. Идеалисты верят, что с помощью террора можно созидать, этим пользуются негодяи, мерзавцы, они осуществляют террор, а потом распространяют его и на самих идеалистов, истребляют их, присваивают себе их лозунги. На крови нельзя построить счастливое и справедливое общество. Вот и все, Варенька. В такое время, к сожалению, мы с вами живем. И отсюда неприятности, у кого большие, у кого меньшие.

- Революция была нужна?

- Ну, - Михаил Юрьевич опять приподнял левое плечо, - так вопрос ставить нельзя. Революция - это стихия, но она выдвигает вождей, они обязаны вовремя перевести ее на путь мирных реформ, пресечь эксцессы. Не всегда вожди бывают на уровне этих задач.