Анатолий Рыбаков   «Страх»

На какой же почве формировалась эта ваша позиция? Она коренится в обстановке, в которой вы росли. Вы росли в доме, где иностранцы - свои люди. Профессор Крамер, Россолини, - в его голосе слышалась брезгливость, - ах, ах! А вы уверены в лояльности к нам этих иностранцев, вы можете поручиться, что они ездят к нам только с научными целями? Можете?

Вадим подавленно молчал.

- Не можете, - ответил за него Альтман, - а вы с ними сидели за одним столом, пили, ели, слышали их разговоры и ни разу не пришли к нам, не сказали: у нас иностранцы ведут не те разговоры. И за одного из них, за отъявленного антисоветчика ваша сестра вышла замуж Ее муж не только антисоветчик, он шпион, он заблаговременно уехал, успел удрать, успел уйти от правосудия. И вашу сестрицу забрал с собой. В Париже не хватает красивых девиц? Хватает, а он пренебрег ради вашей сестры. Я вам скажу, почему пренебрег: чтобы успеть вывезти ее отсюда. Да, да. У нее тоже рыльце в пушку, как говорится, ему было приказано и ее вывезти, и ее спасти, вот он ее и вывез, и спас.

Он помолчал, сидел, скрестив руки на тощем животе, смотрел мимо Вадима печальными глазами.

- Вот какой клубок получается, Вадим Андреевич, нехороший клубок. Ведь за один только анекдот о товарище Сталине вас следовало посадить… А кроме анекдота есть еще и иностранцы, и защита арестованных контрреволюционеров. А мы вас, Вадим Андреевич, пощадили… Почему? Скажу прямо: мы вас ценим. В своих статьях вы стоите на правильных позициях. Но вопрос: искренне стоите или притворяетесь? По этому делу, - он кивнул на ящик стола, куда была спрятана папка с протоколами, - мы можем сомневаться в вашей искренности, здесь достаточно оснований для таких сомнений. И, - он посмотрел на Вадима долгим многозначительным взглядом, - вам свою искренность надо еще доказать. Вам надо очень тщательно продумать свое поведение, Вадим Андреевич.

- Конечно, конечно, - забормотал Вадим, - в дальнейшем я буду осторожнее.