Анатолий Рыбаков   «Страх»

- Ладно, - сказала Ангелина Николаевна, - Люда, Саша, садитесь.

Они сели на край скамейки, вплотную друг к другу, места было мало, чуть отклонившись, Люда сделала вид, будто еще подвинулась:

- Садись удобнее.

Саша придвинулся ближе, они соприкасались теперь ногами бедрами, плечами.

- Пейте, ешьте, - сказала Ангелина Николаевна, - все на столе… Рюмки есть, вилки и ножи есть, тарелки… где еще тарелки?

- Нам хватит одной на двоих, - сказала Люда.

Стол, по Сашиным понятиям, был роскошный: водка, портвейн, колбаса, селедка, соленые огурцы, квашеная капуста…

- Селедку хочешь? - спросила Люда.

- Можно селедку.

Люда положила на тарелку селедку, огурцы, капусту, налила себе и Саше водку в большие граненые зеленые рюмки, подняла свою, прикрикнула на мужчин:

- Помолчите, мужики! За именинницу пили?

- Тебя дожидались, дорогуша, подсказать было некому, - засмеялся Глеб, у него была короткая верхняя губа, и оттого казалось, что он все время улыбается, а может, и на самом деле все время улыбался.

- Повторим! - сказала Люда.

- Повторим, - согласился Глеб, одной рукой поднял рюмку, другой обнял именинницу за талию, она была на полголовы выше его, - давай за тебя, дорогуша, Ганна-Ганечка, Агафьюшка.

- Хватит тебе!

- Поехали, - Глеб выпил, поморщился, понюхал хлеб.

Иван Феоктистович и Леонид выпили, продолжая обсуждать свои дела, даже не посмотрели на именинницу.

Люда чокнулась с Ганной, потом повернулась к Саше, глаза ее были совсем близко, не опуская их, усмехнулась:

- Чего не пьешь?

Саша выпил, закусил селедкой. Есть после недавнего обеда не хотелось, но такой закуски не видел он уже три года, и оттого снова появился аппетит.