Анатолий Рыбаков «Страх»
Сталин задумался, взглянул на Фейхтвангера, проникновенно сказал:
- Вы, евреи, создали бессмертную легенду об Иуде. А мы с этими Иудами имеем дело. Приглядитесь к нашей жизни - многое увидите. Вы долго у нас пробудете?
- У меня виза до середины февраля.
- Очень хорошо. На Западе сочиняют всякие басни о пытках, гипнозе, подставных актерах. Ну что ж, мне говорили, что следствие по делу Радека заканчивается, возможно, в этом месяце начнется процесс. Я не знаю точной даты, это дело судей, а судьи у нас независимы, подчиняются только закону. Но, насколько мне известно, суд будет открытый, с защитниками, - он кивнул на Таля, - попросим товарища Таля достать вам билет. Сходите, послушайте, убедитесь своими глазами, возьмите с собой любого переводчика. Товарищ Таль, вы сможете устроить билет господину Фейхтвангеру?
- Постараюсь.
- Скажите ему об этом.
Таль перевел.
- Спасибо, - смешавшись, ответил Фейхтвангер. - Я бы…
- Прекрасно, замечательно, - перебил его Сталин, - у нас в народе говорят: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». Вот и увидите.
- С вашего позволения, я бы хотел задать вам еще один вопрос…
- Пожалуйста, - благодушно ответил Сталин, - для этого мы и встретились.
- Видите ли, мы на Западе привыкли относиться к руководителям страны как к обыкновенным людям. У вас же - кулиг вождя доходит до обожествления и часто выражается, - он замялся, подыскивая нужное слово, - простите меня, весьма безвкусно.
Сталин рассмеялся.
- Безвкусно?.. - он пожал плечами. - Простые рабочие и крестьяне - когда и где они могли развивать свой вкус? Они заняты строительством нового общества, тяжелым строительством в тяжелых условиях, у них нет времени развивать вкус. Я сам не могу уже смотреть на громадные портреты этого человека с усами, когда их тысячами несут во время демонстрации по Красной площади. Не могу смотреть, а смотрю, надо смотреть, я не могу повернуться к народу спиной… Я бессилен, я пленник народа.
